время, пока евреи жили в этой земле. А в конце XIX начале ХХ века воду из Шилоаха продавали арабы-водоносы деревни Силуан.

Жители Кфар Тейманим зарабатывали себе на жизнь ремеслом. Они привезли из Йемена мастерство лудильщиков и ювелиров. Этими промыслами, особенно востребованными арабскими соседями, йеменцы кормились до 1929 года.

Еврейские погромы, которые прокатились по многострадальной Земле Израиля в этом году, и которые британская мандаторная власть не была в силах остановить, унесли за собой несколько сотен жертв. И – что было еще хуже – многих евреев английские власти подмандатной Палестины выселили из своих домов под предлогом того, что «нет возможности защитить их от ярости арабов на данной территории». Жалкое оправдание нашли англичане собственному нежеланию защищать евреев. Опустел еврейский квартал Хеврона, многочисленным нападениям подвергались кибуцы и мошавы, а наши йеменские страдальцы, не прожив в своих домах и полувека, были вынуждены искать пристанище в еврейских кварталах Иерусалима. Они сделали еще одну попытку вернуться – но в 1938 году англичане силой выселили евреев из Кфар Шилоах, на сей раз, надолго. Арабы из Силуана ворвались в освободившиеся дома, разрушили их до основания, сожгли священные книги, оставшиеся в синагоге. Один из раввинов, бросившийся спасать свитки Торы, был убит арабскими погромщиками. Все это происходило на фоне лицемерных заявлений англичан о том, что они не потерпят насилия над евреями и погромов.

Арабы Силуана утверждают, что их деревня возникла вскоре после завоевания халифом Умаром Палестины. В 925 году арабский хронист и историк Аль-Мукаддаси писал о Силуане:

«Деревня Силуан находится на окраине города. Внизу бьет источник Эйн-Силуан, с хорошей водой, который орошает сады. А еще там есть источник Бир Айюб, рассказывают, что в ночь Арафат, воды священного колодца Земзем из Мекки перетекают в этот источник. Поэтому жители деревни особо отмечают этот праздник». (перевод мой – Л.В)

Бир Айюб был известен в древности под названием Эйн-Рогель. Этот источник по силе уступал Эйн-Шилоаху, но его вода широко использовалась для орошения полей вокруг Иерусалима во времена Давида, Соломона и их преемников.

Любопытно, что анекдот про воды Земзем арабские жители Иерусалима рассказывают и про другие источники, бьющие в черте города. Известна история об источнике, питавшем бани у Храмовой горы, в котором всплыла неожиданно чаша, оброненная в Земзем одним из жителей города, бывшим в Мекке на Хадж. Сказки и легенды, подобные этой, любимы арабами во всех поколениях. Очень часто они заменяют им историю, причудливо сплетаясь с правдой, подменяя ее и оставляя свой след в учебниках.

В 1961 году, когда восточная часть Иерусалима была оккупирована Иорданией, деревушка Силуан вошла в муниципальную черту города и стала его кварталом. Часть домов разрушили для строительства новой дороги. Но от этого жизнь деревни совершенно не изменилась. Пока – в 1967 году – израильские войска не выбили иорданский легион из Города и не воссоединили Иерусалим.

Источник Бир-Айюб, который питался водами Земзем, совершенно высох к тому времени. А территория вокруг Шилоаха напоминала мусорную свалку. Иерусалимский муниципалитет прилагает с тех пор огромные усилия по облагораживанию этого района. А с недавнего времени часть домов Шилоаха выкуплена евреями и заселена ими. Отношения между соседями – напряженные; подогреваемые правозащитными организациями, арабские жители района часто занимаются камнеметанием в еврейские машины.

А ведь западная часть квартала Шилоах – это ни что иное, как историческое ядро Иерусалима. Именно там, на склоне Давидовой горы, появился в глубокой древности Город. Там стоял дворец Давида, с балкона которого наблюдал царь за купавшейся Бат-Шевой. В толще скалы пробивали еврейские каменотесы акведук Шилоаха, по которому отводились воды источника к бассейну на юге города. И раскопки, которые проводились и проводятся на этом месте, открывают все новые и новые артефакты, проливающие свет на разнообразные аспекты жизни города, начиная от его ханаанского прошлого, и заканчивая поздним византийским периодом. Раскопки продолжаются, евреи возвращаются в древнейший городской квартал, и желтеют над ним циклопические мощные стены Храмовой горы.

Улица Больничная, Консульская, пророков, она же Невиим

Улица Пророков (Невиим на иврите) является, по-видимому, наиболее противоречивой улицей города, символом сложного прошлого и настоящего, символом жителей Столицы, с оптимизмом глядящих в будущее.

Отходящая от Шхемских ворот параллельно улице Яффо, улица пророков с середины XIX века являла собой лакомый кусочек для закупщиков земли и строителей иерусалимской недвижимости. Именно здесь в вышедшем за стены городе выросли наиболее красивые и интересные здания его, часть которых и поныне радует глаз любителя старины и просто забредшего насладиться сухим иерусалимским воздухом прохожего. Здесь продается самый вкусный иерусалимский фалафель, так называемый «йеменский фалафель», и когда-то, когда в городе едва насчитывалось 40000 жителей, здесь возводились больницы, консульства европейских стран и гостиницы. Поэтому в народе улицу Пророков называли по-разному. История сохранила нам следующие имена и прозвища этой важной транспортной артерии: Больничная, Консульская, Задняя (так как она находится в тылу улицы Яффо), Аристократическая (в начале 20 века здесь проживали сливки общества), Социалистическая (да-да, не удивляйтесь, и такое имя давали этой улице, связывая его с обилием общественных зданий и больничных заведений). Когда в 1918 году бывшая область турецкой империи Аль-Шам перешла под английский и французский контроль, и была разделена на Сирию и Палестину, в подмандатном Иерусалиме, которым правили англичане, началось переименование улиц. Британцы предложили назвать улицу в честь пророков, совершенно не уточняя, какие именно пророки имеются в виду – воистину, соломоново решение. Одно из немногих решений из разряда «ни тем и не этим», принятых властями английского мандата в Земле Израиля. Остальные решения, как правило, принимались в пользу арабского населения.

Эфиопское подворье

На улице Невиим количество интересных зданий равно количеству зданий вообще. Говорить можно о каждом из них, потому что у каждого есть своя история, зачастую связанная с известными политическими деятелями, художниками, поэтами и даже изготовителями фальшивых документов. Впрочем, начнем наш рассказ с больничных заведений, которых в Иерусалиме не хватало в те времена, да и ныне число больничных коек не соответствует быстро растущему населению города.

До 1838 года в городе Иерусалиме не было ни одного лечебного заведения. Просто не одного. Нескончаемые войны между египетскими правителями и Турецкой империей окончательно опустошили и без того почти безлюдную территорию Земли Израиля, и лишь окончание этих военных конфликтов позволило Мозесу Монтефиори, посетившему в очередной раз Иерусалим, поднять в местной общине вопрос о создании еврейского госпиталя. В то время количество больных в городе стало ужасающим. Грязь, отсутствие канализации и централизованного водоснабжения, полное пренебрежение турецких властей к Иерусалиму не шло городу на пользу. Эпидемии холеры и других заразных болезней уносили десятки жертв.

Самое парадоксальное, что против предложения Мозеса Монтефиори выступили еврейские благотворительные общины Амстердама, где считали, что вместе с «новомодной наукой» в замкнутый мирок иерусалимских евреев проникнут «разврат и мерзость современного мира». Действительно, евреи смогли отстоять свою позицию, и честь открытия первой амбулатории – а случилось это в 1838 году – принадлежит английскому консулу. В 1844 году амбулатория расширилась и ее назвали «Госпиталь английской миссии». Из уважения к еврейскому большинству населения на дверях больницы прибили мезузы, а больных кормили кошерной пищей.

Немецкая больница

Госпитали, открывавшиеся на улице Пророков, принадлежали как евреям, так и христианам. Изначально они существовали в пределах стен Старого города, но скученность населения и невыносимые санитарные условия внутри кольца стен заставили перенести лечебные заведения в куда более удобное место. Первой больницей, появившейся на улице Пророков, была маленькая педиатрическая больница Мариеншифт, первая детская больница в городе. Ее отец-основатель, немецкий врач Макс Сандерецкий, арендовал в 1872 году помещение в доме под номером 29 (сохранился до наших времен), принадлежавшем сирийской церкви. Большую финансовую и моральную поддержку Максу оказал великий герцог Меленбург-Шверинский, в честь жены его, великой герцогини Марии Фон Шварцбург Рудольштат, назвали больницу. Впрочем, по сегодняшним масштабам детская